7

Сидящий на корточках Гуго удивленно глядел на маленькую соплячку, прижавшуюся спиной к проволочному забору, и не понимал, что произошло. Девчонка больше не слушала ни его, ни Бычка, а остолбенело таращилась на свою дурацкую куклу, словно у нее в руках находился здоровенный паук.

Гуго переглянулся с Бычком. Тот едва заметно пожал плечами, показывая, что тоже ничего не понимает, протянул батончик ближе к девочке. Меньше всего им хотелось, чтобы она вырывалась и орала как резаная, когда ее будут запихивать в кузов. А ведь казалось, что она им верит, что готова слушаться, – и вдруг что-то нарушилось. Внимание девочки приковала кукла – самая обыкновенная, Гуго казалось, все дети с такими ходят.

– Ну так возьмешь шоколадку или нет? – спросил колумбиец, теряя терпение. Злость снова вылезла из своей каморки. – Бери, а то нам долго ехать, в закусочных останавливаться не будем.

8

Андрей вместе с девочкой во все глаза смотрел на пластмассовую штамповку, облаченную в миниатюрное платье. Его посыл достиг цели, хотя и таким странным способом. Между электродами проскочил слабый разряд. Девочка что-то почувствовала.

Два противоположных желания, образующих вопрос о шоколадке, продолжали гореть в ней. Андрей решил развить успех. Желая повторить то, что получилось непроизвольно, он сконцентрировался на одном из ответов.

9

Кукла снова вздрогнула.

Теперь Элли осознала, что это был не просто толчок, а рывок в заданном направлении. В направлении батончика «Марс». Кем бы ни являлась кукла, она требовала взять его.

Шмыгнув носом, Элли попыталась понять это... и не смогла. Если бы кукла запретила брать шоколадку, это было бы ясно, Мария-Луиза говорила о том же. Интуитивно девочка догадывалась, что отказаться будет правильнее всего. Известно, что замыслы незнакомцев не отличаются благородством. Они могли, например, подсыпать в шоколадку яду...

– Ну так что? – с угрозой спросил чернявый бородач. – Берешь или нет?

Элли робко посмотрела на батончик. И медленно вытащила его из пальцев крепыша. Батончик был теплым, скользящим под пленкой – раскис на жаре.

– Молодец, – довольно улыбнулся бородач, поднимаясь с корточек. – Умница, малявка. Кушай шоколадку и поедем.

С замирающим сердцем Элли ждала от куклы дальнейших указаний. Вспотевшая ладошка готовилась поймать любое, самое крошечное движение пластмассового тельца. Однако новых сигналов от куклы не поступало.

– Не будешь есть сейчас? – нетерпеливо сказал Гуго. – Ну тогда съешь по дороге... Пошли.

– Пошли, – позвал мулат, тоже поднявшись.

Он обошел машину и скрылся за кузовом, после чего Элли услышала, как лязгнули открываемые кузовные створки. Ладонь бородача легла на ее плечо и легонько подтолкнула к пикапу. Не поднимая головы, Элли шагнула за ним.

«Что мне делать, куколка? Что теперь делать?»

– Мы отвезем тебя домой, малявка, – повторял чернявый бородач, протискиваясь к кузову между стеной и бортом. – Иди сюда... вот увидишь, оглянуться не успеешь, как будешь дома валяться перед теликом и жрать пирожные...

Возле ног возникло узкое подвальное окно. В отличие от незнакомцев, Элли его прекрасно видела, потому что из-за своего роста находилась ближе к земле. Изнутри оно было заколочено досками, но часть из них отсутствовала. В темном отверстии светились два зеленых глаза.

Кукла вдруг дернулась в сторону окна – да так сильно, что Элли едва не выронила ее вместе с батончиком «Марс».

10

Гуго услышал позади легкий шорох. Оглянувшись, он увидел, что девчонка распласталась на бетоне и стремительно исчезает вместе с платьем и голыми ногами в дыре подвального окна. Даже если бы он раньше обратил внимание на это отверстие, то ни за что бы не поверил, что девчонка способна в него пролезть, туда даже голову с трудом просунешь!

Издав невразумительное «Йох!», бородач бросился на бетон, разодрав коленки и ударившись локтем. Ну теперь он точно прибьет эту козявку! Гуго никогда не прощал нанесенных ему обид, спросите у бездельников из бара Ипанемы, назвавших его психом и закончивших вечер в городском морге.

– Сюда, Бычок! – заорал он. – Быстрее!

Детская сандалия исчезла во тьме перед самым носом.

Гуго запихнул руку в отверстие и схватил девчонку, кажется, за плечо. Пальцы в ярости сдавили добычу. Изнутри послышался вскрик, доставивший колумбийцу несравненное удовольствие.

– Что случилось? – Бычок вышел из-за пикапа и с удивлением обнаружил напарника распластавшимся под передним бампером. Рука запущена в подвальное окно, словно Гуго выуживал краба из прибрежных камней. – Ты чего?.. А где она?

– Она там, кретин! – завопил Гуго, вывернув шею. – Я держу ее... Помоги вытащить!

Бычку потребовалось несколько секунд, чтобы принять новые правила игры. Пока Гуго боролся одной рукой с чем-то в подвальной темноте, крепыш перешагнул через напарника и опустился рядом на колени, все еще оглядываясь и не веря.

– Ты шутишь? Как она сбежала? – удивился он. – Она не могла сбежать.

– Заткнись и помоги мне! Выломай эту доску... – сквозь зубы процедил Гуго, а в следующий миг его лицо, шею и плечи пронзила судорога. Бычок увидел, как глаза напарника разъехались в стороны, один вправо, другой вверх, словно были косыми от рождения. Язык попал между зубов, когда стиснулись челюсти, на губы брызнула кровь. Гуго вздрогнул всем телом, после чего его рука выскочила из отверстия.

Он лежал на спине, глядя разъехавшимися глазами то ли на небо, то ли на кирпичные стены проулка. Грязная борода торчала вверх. Из подвала донесся грохот, что-то упало, застучали суматошные шаги.

– Что с тобой? – спросил Бычок.

Глаза Гуго вернули симметрию. Опираясь на стену, колумбиец встал на одно колено.

– Она издевается над нами, – произнес он заплетающимся языком. – Сучка!

Он наконец поднялся на ноги. Бычок увидел, что на кисти напарника между большим и указательным пальцами чернеют два следа, похожие на ожог. На этом участке наливался могучий синяк. Рука болталась вдоль тела, безвольная, как пустая холщовая сума.

Левой рукой Гуго полез в правый карман и вытащил из него свой любимый инструмент – нож-бабочку, неизменною спутника во всех барах Рио. Неуклюже, не как всегда, он перекинул рукояти, и на свет появилось длинное, завораживающее взгляд лезвие.

Гуго повернулся к напарнику, с трудом улыбнулся:

– Оставайся здесь. Смотри, чтобы обратно не вылезла... А я... я найду вход в подвал.

Придерживаясь за стену, на заплетающихся ногах он двинулся к выходу из проулка. Последнее, что услышал Бычок, было:

– Допрыгалась ты, малявка. Ох допрыгалась.

11

В подвале стояла жуткая темнота, Элли словно очутилась под землей. Поначалу она испугалась. Она подумала, что, может, кукла желала ей зла, приказав нырнуть в подвал, слишком уж он был неприветливым. Может, не следовало доверять дергающейся игрушке, а поехать с незнакомцами, которые обещали вернуть Элли в Барбасену? Незнакомцы были страшными, особенно бородатый, но нужно просто перетерпеть их присутствие, как она терпела побои Марии-Луизы и ее брань, иногда очень обидную и несправедливую.

С другой стороны, кукла была как две капли воды похожа на ту, что подарила мама. Даже не просто похожа. Элли не знала, как сказать... в общем, она чувствовала, что это та самая кукла. Мамин подарок. Словно мама на небесах увидела ее гибель, сжалилась над Элли и вернула ей дорогую подругу новой и... живой. Так с какой стати мамин подарок должен желать ей зла?

Обо всем этом Элли подумала, когда, проскочив сквозь узкую дыру подвального окна, рухнула на невидимый пол. Поднимаясь, она обнаружила, что обронила и куклу, и шоколадный батончик. А затем свет из дыры загородила тень и крепкие пальцы ухватили плечо девочки. Это произошло настолько неожиданно, что Элли громко вскрикнула – не от боли, а от испуга. Хвостик волос подпрыгнул и запутался в торчащих из стены проводах.