– Вот, собственно, и все, о чем я хотела сказать. Сейчас тебя подготовят к операции. Хирурги и трансплантологи скоро прибудут. – Она задумчиво уставилась на листок, лежащий на столе. – Ах да, еще одно...

Дона Флореста развернула листок и показала девочке. Элли изумленно уставилась на ровный текст на португальском, который в конце превращался в рваные строки тарабарского языка.

– Случайно не знаешь, откуда это взялось?

Она сделала паузу, давая Элли возможность ответить. Без результата.

– Я сочиняла письмо, когда почувствовала шевеление в голове, а моя рука вдруг начала выводить незнакомые буквы. Очень необычно, согласись?.. Мне перевели текст, оказалось, это русский язык. Знаешь, что здесь написано?

Элли молча глядела на строки.

– Здесь написано, – продолжала дона Флореста, – что некий доктор Ильин из Санкт-Петербурга, это такой город в России, беспокоится о тебе, переживает за тебя и хочет тебе помочь. Переводчик сказал, что стиль похож на обрывки чьих-то мыслей, и я с ним согласна. Мне кажется, что я даже почувствовала эти мысли в своей голове.

Дона Флореста отложила листок.

– Мой fiel передал твои слова, произнесенные в камере. Ты сказала ему, что тебя освободит бог... Ты правда так считаешь? – Она указала на письмо. – Полагаешь, он – бог?

Элли была уверена, что это он. Только он умел вытворять такие веши. Но почему...

– Вынуждена тебя разочаровать, деточка, – сказала дона Флореста. – Никто тебя не освободит. Скорее всего, он не бог, а обыкновенный человек.

Она взмахнула ладонью. Откликнувшись на жест, один из телохранителей приблизился к ней и развернул на столе небольшую географическую карту. Дона Флореста поманила Элли пальцем. Девочка подошла.

– Мы находимся здесь, в Рио-де-Жанейро, – указала она на красную точку на оконечности материка. – А его город вот здесь... – Палец указал совсем в другое полушарие. – Возможно, Элли, этот человек обладает сверхъестественными способностями, среди людей такое встречается. Я и сама не раз сталкивалась с медиумами, читающими мысли и предсказывающими будущее. Возможно, доктор Ильин один из таких... Только он не придет тебе на помощь, не строй иллюзий. Его дом находится за тысячи километров отсюда.

Он человек? Обыкновенный человек? И не придет за ней?

Элли ошеломленно уставилась на карту.

Он не сможет сокрушить помощников Сеньоры, не сможет проникнуть в подземелья. Элли не дождется помощи, а значит – все закончится прямо здесь, прямо сейчас, в операционной за соседними дверями!

– Ты готова? – спросила дона Флореста. – Есть какие-нибудь пожелания, просьбы?

Она снова сделала паузу, давая девочке возможность ответить.

– Что же ты молчишь, Элли? Неужели так ничего и не скажешь?

Девочка молчала. Она всегда молчала, когда не могла убежать.

Элли вспомнила, как убегала от старушки с мопсом. От двух незнакомцев из пикапа. От владельца игрушечного магазинчика, подарившего куклу. Даже от Фабианы тоже собиралась бежать поначалу... Она всегда молчала или убегала, потому что до смерти боялась незнакомцев. А дона Флореста... в ней было столько ужаса, как в тысяче незнакомцев, собранных вместе! Только в этот момент, находясь в полушаге от смерти, Элли вдруг подумала о том, чего хотел бы от нее ангел-хранитель, окажись он рядом. Чего он всегда добивался.

Девочка робко, тайком глянула в лицо сидящей напротив женщины. И то, что она увидела за выцветшими глазами ведьмы, произвело в ней маленькое открытие.

– Вы не хотите, чтобы я умерла, – едва слышно произнесла Элли.

Оба телохранителя удивленно посмотрели на девочку, чей тоненький голосок прорезался под тяжелыми сводами подземной комнаты.

Дона Флореста сменила позу на стуле:

– С чего ты взяла?

– Не знаю... чувствую... Вы смотрите на меня и думаете, что я похожа на вашу дочь.

Глаза доны Флоресты в круглых гнездах морщин вдруг потеряли напряжение и резко покраснели. Ресницы несколько раз хлопнули. Дрожащими пальцами она дотронулась до века, на котором собралась влага.

– Вы думаете, – продолжала Элли, – что, если сделаете со мной то, что собираетесь, – вас до конца дней будут преследовать мысли, что то же самое случилось и с ней.– Элли перевела дыхание, не веря, что она произнесла это. – Вы на самом деле так думаете? Я не ошиблась?

Первый телохранитель разинул рот. Второй грозно придвинулся к Элли:

– Сеньора, мне заставить ее замолчать?

Дона Флореста подняла руку останавливающим жестом. Элли обнаружила, что ее лицо залито слезами.

– Она была старше тебя на полгода.

...Она была старше на полгода, дочь, которую Жизель де Соуза Флореста потеряла давным-давно на улицах Рио и о которой не переставала думать. В душе женщины, которой было уже семьдесят два, не осталось других чувств, кроме слепой любви к давно исчезнувшей дочери. Вспыхнувшая интуиция Элли, которую так долго пытался пробудить Андрей, нащупала эту самую болевую точку и пронзила ее.

Элли была потрясена. Стоило ей поставить себя на место женщины в черном, взглянуть на мир ее глазами, вспомнить ее слова и то, что слышала о ней, как в голове рождались ее мысли! Девочка смотрела на дону Флоресту. И вместо загадочной ведьмы видела перед собой старую женщину, озлобленную потерей, испытывающую глубокую боль. Элли перевела взгляд на телохранителя. И обнаружила, что его одолевает скука и что он женат. А второй fiel, тюремщик девочки, не сводил преданных глаз со своей Сеньоры, боясь любого проявления ее эмоций... Темный ореол неизвестности будто слетел с окружавших ее взрослых. Они больше не были незнакомцами. Да, оставались опасными людьми, но отнюдь не незнакомцами. Стоило взглянуть им в глаза, как сверху будто проливался хрустальный свет, помогающий различить черты их личностей, характеров, желаний.

– В тебе есть звериное чутье, – произнесла дона Флореста. Элли повернулась к ней. Женщина улыбалась сквозь слезы. – Святая Дева Мария! Я много повидала на своем веку, но впервые встречаю чутье волчицы в десятилетней девочке!

5

Они сидели на большом диване в гостиной на втором этаже. За окнами стояло полуденное солнце. Служанка подала чай, Элли пила его маленькими, осторожными глоточками.

– Это было последнее испытание, – сообщила дона Флореста. – Оно было гораздо сложнее задуманного, но ты прошла его. Я помогу тебе вернуться в Барбасену.

– Вы не станете меня убивать? – уточнила девочка.

Дона Флореста поперхнулась чаем.

– В мои операционные попадают лишь те, кто этого заслуживает. Например, Корасау получил по заслугам. Этот чистоплюй давно напрашивался на скальпель. В Рио стало мерзавцем меньше. Торговцы наркотиками, насильники, убийцы, растлители малолетних – рано или поздно все они оказываются в моих операционных. Потому что все они повинны в пропаже моей дочери...

– А мое сердце?

– Оно действительно стоит очень дорого, но мне не нужны деньги, у меня их предостаточно. Кроме того, там, куда я отправлюсь после смерти, деньги не потребуются.

Дона Флореста поставила свою чашку на столик и серьезно посмотрела на Элли:

– Я хочу сделать тебе новое предложение. Оставайся со мной. Ты будешь жить в моем доме, кушать блюда, приготовленные моими поварами, одеваться в одежды, сшитые моими портными. У тебя не будет забот. Я дам тебе великолепное образование. Когда ты вырастешь, продолжишь мой бизнес. Девочка, пока ты слишком мала и соображаешь как ребенок, но, поверь, в тебе живет чутье волчицы, а это редкостный дар. Я разовью его. Ты станешь могущественной dono.

В первый момент у Элли перехватило дыхание от захватывающих перспектив, обрисованных доной Флорестой. Но, немного подумав, она ответила:

– Спасибо вам за предложение. Мне бы очень хотелось остаться в этом красивом доме... Но я должна вернуться к Марии-Луизе.

Женщина в черном долго и пристально смотрела на нее. Элли выдержала этот взгляд.